АЛЕКСАНДР ВИКТОРОВ

Председатель комитета по науке и высшей школе

— В целом введение многоуровневой системы — это законодательная фиксация того, что сложилось на сегодняшний день: у нас есть бакалавриат, магистратура и так называемый специалитет. Кроме того, законодательное закрепление этого положения предоставляет человеку гораздо больше траекторий получения высшего профессионального образования. Проучившись четыре года, можно пойти работать. Хочет студент учиться шесть лет — идет в магистратуру. Хочет на специальность — пожалуйста. Опыт подготовки специалистов по линии бакалавриат — магистратура показывает, что очень малый процент студентов ограничивается бакалавриатом, в основном все идут в магистратуру. Это должно заставить государственные органы задуматься. Либо это потребность населения в получении магистерского образования, либо некие факторы, влияющие на такой выбор. И тогда надо в них разбираться, потому что совершенно очевидно, что многим достаточно 4-летнего бакалаврского образования. В частности, среди таких факторов может быть отсутствие в квалификационных требованиях и профессиональных стандартах понятий «бакалавр» и «магистр». Кстати, беспрецедентный случай: в законопроект правоохранительные органы внесли «отраслевые» требования. Например, что бакалавр не может быть судьей. Вообще здесь должна быть полная ясность — чтобы не создалось впечатления, что действия государства могут привести к недоверию к уровню подготовленности бакалавров со стороны работодателей. Есть в законопроекте, на мой взгляд, некие странности. Может, сегодня уже что - то изменилось, но два месяца назад было записано так: в магистратуру может поступать только человек, имеющий диплом бакалавра. Я считаю, что этого категорически нельзя делать. Дипломированный инженер может в течение жизни столкнуться с ситуацией, когда ему нужно получить диплом магистра — не обучаться же ему сначала на бакалавриате. Ведь есть специалисты прошлых поколений. Если такая запись в окончательном варианте закона пройдет, то, допустим, я не смогу поступить в магистратуру, потому что у меня диплом инженера.

Хорошо, что в конце концов согласились с тем, что надо вывести из рамок действия этого закона колоссальное количество специальностей, по которым двухуровневая система подготовки невозможна. И записали, что правительство России утвердит перечень специальностей, по которым будет идти непрерывная одноуровневая подготовка.

НИКОЛАЙ ЛЫСЕНКО

проректор по инновационной образовательной деятельности СПб ГЭТУ «ЛЭТИ»

— Пятнадцатилетний опыт реализации и совершенствования этой системы подготовки в ЛЭТИ убедил и нас, и многих наших заказчиков в ее перспективности. И дело не в том, что Россия присоединилась к Болонской декларации и взяла тем самым на себя соответствующие обязательства. Сочетание фундаментальности и базовой практической направленности подготовки на бакалаврском уровне с глубокой специализированной магистерской подготовкой — гарантия востребованности и конкурентоспособности таких специалистов. Естественно, при условии их непрерывного самообразования и повышения квалификации.

Разве можно рассчитывать на работу в 2012 году по той же узкой специальности, на которую ты поступаешь в 2007-м? Развитие экономики страны по инновационному пути предполагает постоянное и динамичное изменение знаний, появление новых технологий, материалов, оборудования. В то же время сопровождение новых технологий, производство требуют от специалистов конкретного и достаточно стабильного представления о технологических операциях. Оно может быть сформировано только на предприятиях. И для этого во многих случаях достаточно 4-лет-него бакалаврского образования.

В списке из более чем 500 специальностей военно-промышленной отрасли есть и такие, которые требуют непрерывной 5—6-летней подготовки. Но их не может быть много. Исследования по всем 80 направлениям техники и технологии выявили проблемы уровневой реализации подготовки специалистов только в трех из них. Ну а если мы выбрали уровневую систему, то раздельный прием с конкурсным отбором на обучение по программам бакалавриата, подготовки специалистов и магистратуры становится необходимым. Это же относится и к процедурам лицензирования и аккредитации. Право готовить по тем или иным программам должно быть предоставлено вузам, обеспечивающим конкурентный уровень выпускников.

Конечно, остаются и проблемы. Если цель — повышение качества и конкурентоспособности российского высшего профессионального образования, то должно быть увеличено финансирование вузов.

Сумма, выделяемая государством на обучение одного студента (45 тысяч рублей в год с планами увеличить ее в ближайшее время до 60 тысяч), уже недостаточна даже для программ бакалавриата и подготовки специалистов. Подготовка же по программам магистратуры требует увеличения этой суммы для области техники и технологии как минимум в два раза.

ОЛЕГ ИПАТОВ

Ректор БГТУ «Военмех»

— Многоуровневая подготовка де-факто уже существует несколько лет. Наш вуз, как и другие университеты, выпускает и бакалавров, и магистров, и специалистов. Другой вопрос, что сейчас мы строим ту модель, которая максимально удобна вузу и которая вписывается в действующие государственные образовательные стандарты. Принятие отдельного закона приведет к тому, что подготовка — либо многоступенчатая, либо моноспециалиста — будет осуществляться по разным образовательным стандартам. При этом предполагается, что абитуриент, поступая в вуз, сразу выберет программу.

Ожидается, что по техническим специальностям, которые замкнуты на высокотехнологическое производство, сохранится моноподготовка. Это в основном касается наукоемких отраслей, здесь для предприятий степень бакалавра недостаточна. То же самое касается подготовки конструкторов. По другим направлениям бакалавриат вполне приемлем. На экономических специальностях — например, экономика и управление предприятиями промышленности — вполне найдется место и тем, и другим. То же самое касается специальностей, связанных с качеством сертификации продукции, так как роль служб качеств на предприятиях после вступления России во Всемирную торговую организацию возрастет.

А вообще переход на многоступенчатую систему предполагает решение нескольких задач. В частности, идея состояла в том, чтобы открыть рынок образовательных услуг для абитуриентов из других стран.

Наверное, Военмеха это коснется не в полной мере, потому что высокотехнологические отрасли, которые связаны с проектированием систем вооружения, попадают под статью экспортного контроля и закон о нераспространении, например, ракетных технологий. Так что для Военмеха переход на многоступенчатую систему подготовки предполагает новую модель взаимодействия прежде всего с отечественными предприятиями этого высокотехнологического цикла, а не выход на международный рынок образовательных услуг. Меня как ректора волнует еще один принципиальный вопрос — финансирование многоступенчатой системы. Все зависит от того, кто будет оплачивать обучение магистра. Если его приравняют ко второму высшему образованию, что предполагает негосударственные деньги, то придется строить новую систему финансово-хозяйственных отношений с предприятиями — заказчиками кадров.

И здесь ключевым станет вопрос закрепления кадров: должен ли человек, закончивший магистратуру на деньги предприятия, отработать там определенный период времени. Если юридический вопрос будет проработан, то, думаю, в такой системе нет ничего страшного. Если же будет просто сказано, ч то магистратура платная, то, боюсь, возникнут большие проблемы.

АЛЕКСАНДР ГОГОЛЬ

ректор СПб ГУТ им. проф. М.А. Бонч-Бруевича

— В условиях реформирования высшей школы, которые пока характеризуются высокой степенью энтропии, достаточно сложно давать определенные ответы на вопрос о перспективах высшего образования в целом. Проблема заключается в том, по какому пути пойдет реформа, поскольку вариантов ее реализации достаточно много.

В то же время можно сказать, что по мере вхождения в Болонский процесс и увеличения финансирования кадровых программ бюджетом и работодателями, роста расходов на образование со стороны домохозяйств российская система в конце концов интегрируется в мировой рынок образовательных услуг. При этом стоит помнить о рисках, опасность которых очень велика. Прежде всего кризисной может стать проблема преподавательских кадров: уйдут амбициозные молодые исследователи, до критического уровня снизятся показатели качества подготовки выпускников средних школ, а значит, некому будет разрабатывать конкурентоспособные технологии. Национальная инновационная и образовательная система в этом случае не сможет выйти на уровень мирового развития и будет вынуждена довольствоваться положением глубокой периферии в мировом образовательном пространстве. Решить кадровую проблему можно, направив масштабный поток средств в образование из сырьевых секторов, а также использовав то обстоятельство, что ведущие вузы мира только-только приступают к реализации крупных проектов экспорта своих образовательных продуктов (не в форме обучения студентов-иностранцев, а в форме создания образовательных оффшоров, кампусов, технопарков и проч.).

Представляется, что модернизация российской высшей школы должна идти, по крайней мере, по двум направлениям: как по пути институциональных реформ, так и в направлении реализации специально отобранных проектов (учебных программ, модулей, образовательных серверов, технопарков и проч.). В ряде случаев для осуществления приоритетных проектов (с точки зрения национальной конкурентоспособности и задач государственного управления) следует придать вузам статус «ведущих национальных программ», концентрируя на срок проекта в университете соответствующие финансовые, организационные и прочие ресурсы.

Северо-Запад Российской Федерации, являясь одной из самых мощных вузовских площадок страны (причем во многом за счет Петербурга), способен претендовать на то, чтобы на его территории был развернут один из новых национальных образовательных проектов, например, претендующий на вхождение в рейтинг мировых лидеров научно-технологических парков. Государственный университет телекоммуникаций им. проф. М.А. Бонч-Бруевича, на базе которого создается один из первых в России технопарков, может рассматриваться как инновационное звено в общем процессе регионального реформирования высшей школы. Вероятно, это и есть «…свет в конце тоннеля».